Блог

Dm           E7
Ах, оставьте вашу скуку!
      A7          Dm
Я не верю в вашу муку.
              E7
Дайте руку, дайте руку
     А7            Dm
И забудьте про мораль.
      D7       Gm
Повернитесь вы к окошку,
      Gm6(Eb)  Dm(Dm)
Там увидите дорожку,
     (B)     E7(Gm)
Где уходит понемножку
      A7       Dm
Восемнадцатый февраль.

Я скатился со ступенек,
Был букет, остался веник.
Нету денег, нету денег,
И не будет, как ни жаль...
Вы прекрасны, дорогая!
Я восторженно моргаю,
Но попутно прилагаю
Восемнадцатый февраль.

Восемнадцатая вьюга
Вновь меня сшибает с круга.
Восемнадцатой подругой
Вы мне станете едва ль.
Пусть меня не хороводит
Ваша ласка  в непогоде.
Я и рад бы, да уходит
Восемнадцатый февраль.

Вот такой - не по злобе я,          --> Em
Просто стал еще слабее
И прикинулся плебеем,
Романтичный, как Версаль...
А тонуть я буду в спирте,
Дорогая, вы не спите?
Я уйду, вы мне простите
Восемнадцатый февраль.

А зачем же нам тоска-то?          -->Fm
А весна уже близка так.
А достать бы нам муската
И разлить его в хрусталь!
Я все раны залатаю,
Я растаю, пролетая,
Я дарю вам, золотая,
Восемнадцатый февраль.

1981

Am                           Е
- Ах, ну почему наши дела так унылы?
                            F Е   Am
Как вольно дышать мы бы с тобою могли!
                        A7      Dm
Но - где-то опять некие грозные силы
            Am          Е        A7
Бьют по небесам из артиллерий Земли.

  Dm                                A7
- Да, может и так, но торопиться не надо.
                       В A7     Dm
Что ни говори, неба не ранишь мечом.
                         D7      Gm
Как ни голосит, как ни ревёт канонада,
Gm6              Dm           A7      Dm (E7)
Тут - сколько ни бей, всё небесам нипочём.

- Ах, я бы не клял этот удел окаянный,
Но - ты посмотри, как выезжает на плац
Он, наш командир, наш генерал безымянный,
Ах, этот палач, этот подлец и паяц!

- Брось! Он ни хулы, ни похвалы не достоин.
Да, он на коне, только не стоит спешить.
Он не Бонапарт, он даже вовсе не воин,
Он - лишь человек, что же он волен решить?

- Но - вот и опять слёз наших ветер не вытер.
Мы побеждены, мой одинокий трубач!
Ты ж невозмутим, ты горделив, как Юпитер.
Что тешит тебя в этом дыму неудач?

- Я здесь никакой неудачи не вижу.
Будь хоть трубачом, хоть Бонапартом зовись.
Я ни от чего, ни от кого не завишу.
Встань, делай как я, ни от кого не завись!

И, что бы ни плёл, куда бы ни вёл воевода,
Жди, сколько воды, сколько беды утечёт.
Знай, всё победят только лишь честь и свобода.
Да, только они, всё остальное - не в счёт...

1986.

D                G7
А что везете, капитаны, из далека-далека?
     B7                  A7     D
А везете вы бананы и ковровые шелка,
      D                  G7
Виноградное варенье, анашу и барбарис,
      B7             A7    D
Самоцветные каменья, мандарины и маис.

     G              D          A7       D
Капитана ждет Монтана, боцман - бывший армянин.
     G              D       A7             Hm
А кого-то ждет Гвиана, а кого-то ждет Бенин.
       G         D            Em    F#  G
Но, транзиты, тормозните, мы покурим табака.
     Em                    A7       (Hm G E A7)
Вы его мне привезите из далека-далека.

        D          Gm D
Боцман, брось свои сомнения!
      Dm     D7 Gm
Подождет твоя Армения!
                 D
Закури-ка лучше нашего,
      Em          A7  D7
И ни о чем судьбу не спрашивай!

          Gm                         Dm
Баб-эль-Мандебский пролив, Баб-эль-Мандебский пролив,
            Gm         C7              F
Эх, лишь бы знать, лишь бы ждать, лишь бы жить!
D7   Gm       C7       F         Dm
Из Патагонии в Шанхай, из Барселоны в Парагвай,
      Gm           A7         D
Куда-нибудь, лишь бы плыть, лишь бы плыть!..

А ну и что, что вы на севере, а я сейчас на юге,
И забыл, что есть на свете где-то льды, метели, вьюги...
Высоко в горах белеет снеговая паранджа,
А я сижу в оранжерее, попиваю оранжад.

Эх, на воле - на просторе, что ж не жить - не поживать,
И на лучшем в мире море камни с берега швырять!
Ни уюта, ни постели мне искать не нужно тут.
Две невесты мне из Дели, с Индостана письма шлют.

Я вам адрес дам, я индекс дам,
Вы напишите им на Индостан!
Чтоб им вечно было хорошо,
Но не со мной, а с кем-нибудь ишшо!

Баб-эль-Maндебский пролив, Баб-эль-Мандебский пролив,
Эх, лишь бы знать, лишь бы ждать, лишь бы жить!
И на года, и навсегда, Бог весть куда, но не беда,
Куда-нибудь, лишь бы плыть, лишь бы плыть!..

А захотим - и очень скоро бросим море, бросим всех
И уйдем высоко в горы, и подымемся наверх,
И помолимся колдуньям, а особо молодым,
В ус не дунем, сверху сплюнем, над ущельем постоим,

Кой о чем друг друга спросим, утвердительно кивнем,
Быстро мостик перебросим и по мостику пойдем.
Что хотим, то выбираем, так устроен этот свет.
                        A7
Может, мы дойдем до края, ну а может быть и нет.

       Hm
А потому, что нет гарантии нигде и ни на что.
                    H7                    Em
Потом не вспомнишь, где упал, и кто толкал, а кто держал.
       Em6
И оклемаешься в миру, где не знаком тебе никто,
       F#                            Hm
И не поймешь, как ошибался, а решишь, что был обвал.

А ну и что, что ты на юге, а не дай Бог, вдруг чего -
И вот кругом тайга, пурга, и хоть умри, не убежать.
Раз леса много, значит, должен кто-нибудь рубить его.
И будешь ты его рубить, и коченеть, и подыхать.

И тоже вроде бы обвал, и все чисты, невинны сплошь.
И никого из окружающих не упрекнешь вовек.
И этот, кажется, неплох, и этот будто бы хорош,
И сам я тоже, вроде, добрый, милый, честный человек.

A7 Dm             A7   Dm
А вы бы, между прочим, поглядели на меня,
    A7   Dm             D7       Gm
Когда я финики казенные со склада воровал,
D7 Gm
А вы бы, между прочим, ужаснулись за меня,
      A7                       Dm
Когда я их потом втридорога на рынке продавал.

Как пропивал я эти жалкие, несчастные рубли.
        D7                           Gm
Все в одиночку, за углом, бутылки пряча под пальто,
                            Dm
Вы были б счастливы, что сами до такого не дошли,
       E7                A7
А потому, что нет гарантии нигде и ни на что.

     Dm
Ну где у вас гарантия, что хлеб, который ели вы,
    D7                                  Gm
Не будет завтра вам как неоплатный долг зачтен?
                     Dm
И где у вас гарантия, что гимн, который пели вы,
    E7                         A7
Не будет завтра проклят, заклеймен и запрещен?..

         Dm
Вот так живем, покуда честные, до первого ущелья,
    D7                              Gm
До первого обвала, чтобы раз и навсегда...
       Gm6              Dm      B
А что на юге? А на юге много места для веселья.
       Gm        Dm               E7        A7   Dm    D7
Там - горы, пальмы, чайки, солнце, воздух и вода...

Баб-эль-Мандебский пролив, Баб-эль-Мандебский пролив,
Эх, лишь бы знать, лишь бы ждать, лишь бы жить!
Из ниоткуда в никуда, из неоттуда в нетуда,
Куда-нибудь, лишь бы плыть, лишь бы плыть!..

1982

Hm              A7
А в море плавают медузы,
   F#7                   Hm
Кораблик борется с волнами,
     D                   A7
На край земли везет он грузы,
    F#7                       Hm
Чтоб на краю земли забот не знали.

   D          G
Луной по океану
   D       A7
Серебряные прутья,
     D             A7
Не спится капитану...
   Em6                Hm
А мы - мы люди сухопутья.

Уйти труднее, чем остаться,
Сломаться легче, чем согнуться,
Забыть труднее, чем расстаться,
А сгинуть проще, чем вернуться.

О, как она заплачет,
К тебе прижавшись грудью...
Дай Бог тебе удачи!
А мы - мы люди сухопутья.

А здесь молиться должен кто-то,
Чтоб выжил ты и в бурю спасся.
Пусть вы - морские Дон-Кихоты,
А мы тогда - земные Санчо Панса.

И пусть несет вам случай
Удачу или горе.
Мы ждать умеем лучше,
Чем те, кто плавает по морю.

- Ты сам судьбы своей не знаешь,
Зачем ты обрываешь узы?
Зачем ты в море уплываешь?
- Затем, что в море плавают медузы.

После холодности безбрежной,
безнадежной, из года в год,
после медленной этой казни,
затяжной, как болезнь, как песнь,
ты, Бог весть для какой причуды,
глаз и рук своих ад и мед
вдруг распахиваешь навстречу
мне, забывшему, кто я есмь.

И молчу я, дыша едва.
Сердце вспыхивает и гаснет.
Слух не внемлет. Ни рук, ни глаз нет.
Гортань мертва.
Так, быть может, иной пернатый
с юных дней в стенах четырех,
позабыв назначенье крыльев,
долгий срок живет взаперти,
и, когда он уже не птица,
кто-нибудь - невзначай, врасплох -
открывает ему просторы:
что, мол, делать с тобой! Лети.

Но ведь это - янтарь, слюда,
безделушка ручной работы.
Уж какие ему полеты!
Беда, беда...

А представь-ка себе, что узник,
не найдя на окне замка,
от внезапности ошалеет
и шагнет, ошалев, в окно -
потому что, увидев небо
без малейшего огонька,
возомнит, что оно - в алмазах.
А такое не всем дано.

Только гений он или бахвал -
мягче камни внизу не станут.
Обманулся или обманут -
равно пропал.

Берегись выпускать на волю
сумасброда, слепца, певца.
Берегись, он весьма опасен,
ибо с бездной путает высь.
Если ж выпустишь, то немедля
сожаленье сотри с лица,
задави в себе состраданье
и тогда уж - не берегись.

Можешь с легкой душой смотреть,
как он, падая, улыбнется:
что, мол, делать с тобой! Придется
и впрямь лететь...

Юлий Ким

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО*

Недавно мы со Щербаковым отметили наш скромный, личный юбилей. Двадцать лет тому назад мы с ним встретились, познакомились и подружились, и эта дружба длится по сей день и имеет перспективы и на дальнейшее. Итак, что же мне хочется сказать о Михаиле Константиновиче?

Есть такой поэт Евгений Рейн. Он соответствует всем самым стандартным (чтобы не сказать пошлым) представлениям о поэте. Он громогласный, лохматый, всегда восторженный, и всегда у него горящие глаза. Я помню, как он однажды знакомил меня с поэтессой Инной Лиснянской. Он подвёл меня к ней и сказал: «Инна Львовна, вот это Юлий Ким. Это замечательный бард! Это наш лучший бард! Он лучше Галича, лучше Высоцкого, лучше Окуджавы! Это моё мнение». Я не знал, куда деваться, а он продолжил обратное представление: «Юлик, это Инна Львовна Лиснянская. Это замечательная поэтесса! Она лучше Ахматовой, лучше Цветаевой! Это моё мнение».

Эта история пришла мне на ум, когда я задумался о том, что же мне сказать о Щербакове. Конечно, и у меня есть своя воображаемая золотая полка русской поэзии, и на этой полке, наряду с такими именами, как Иосиф Бродский и Давид Самойлов, для меня, несомненно, располагается имя Михаила Щербакова. Это моё мнение. Но думаю, не я один это мнение разделяю.

Миша неоднократно, шутя, себя называл с переносом ударения в середину фамилии – не Щербакóв, а Щербáков. Так вот, начало рассказа о его биографии у меня быстро сложилось:

    Щербáков, добрый мой приятель,
    Родился на брегах Протвы,
    Где, может быть, родились вы
    Или блистали, мой читатель.
    Там некогда блистал и я.
    Полезен Обнинск для меня.

Музыка - Нино Рота

Что в чужом краю, что в отчем -
на высоком небосводе
не увидишь ты алмазов.
Да и кто их видел, впрочем?
При какой такой погоде?

Счастье капризно, даль тревожна.
А жизнь - она и вовсе
одна, второй не будет.
Рим с собою взять не можно.
Помаячь пока что возле,
папа римский не осудит.

Рим нисколько не в упадке, он щебечет и хлопочет.
Нарасхват идут напитки, курс в порядке биржевой.
Люд заморский по руинам резво скачет, пальцем тычет во что хочет.
Отчего бы, в самом деле, не скакать, пока живой?

За сто лир (цена смешная)
ты пломбир купи с изюмом -
и направься вдоль дель Корсо,
юных барышень смущая
серым в клеточку костюмом.

Ах, эти барышни глазами
серьёзными своими
моргают так прелестно!
Мы умрём - и чёрт бы с нами,
а вот что случится с ними?
Совершенно неизвестно.

На скамейке ренессансной, у античного забора,
не забудь, что ехать скоро, и бесед не проводи.
Что там за архитектура, синьорина? Что за флора там, синьора?
Не твоя печаль, приятель, погулял и проходи.

В свой черёд коснётся слуха
тот сигнал валторны строгой,
что вязать велит пожитки.
Ни пера тебе ни пуха.
Отдохни перед дорогой.

Влажный рассвет тебя разбудит,
портье ключами щёлкнет,
а дальше - как придётся.
Жизнь одна, второй не будет.
Но пока валторна смолкнет,
колокольчик распоётся.

1999

Ах, оставьте вашу скуку!
Я не верю в вашу муку.
Дайте руку, дайте руку,
И забудьте про мораль.
Повернитесь вы к окошку,
Там увидите дорожку,
Где уходит понемножку
Восемнадцатый февраль.

Я скатился со ступенек,
Был букет, остался веник.
Нету денег, нету денег,
И не будет, как ни жаль...
Вы прекрасны, дорогая!
Я восторженно моргаю,
Но попутно прилагаю
Восемнадцатый февраль.

Восемнадцатая вьюга
Вновь меня сшибает с круга.
Восемнадцатой подругой
Вы мне станете едва ль.
Пусть меня не хороводит
Ваша ласка в непогоде,
Я и рад бы, да уходит
Восемнадцатый февраль.

Вот такой - не по злобе я, Еm
Просто стал еще слабее
И прикинулся плебеем,
Романтичный, как Версаль...
А тонуть я буду в спирте,
Дорогая, вы не спите?
Я уйду, вы мне простите
Восемнадцатый февраль.

А зачем же нам тоска-то?
А весна уже близка так.
А достать бы нам муската
И разлить его в хрусталь!
Я все раны залатаю,
Я растаю, пролетая,
Я дарю вам, золотая,
Восемнадцатый февраль.