Блог

Общаюсь с тишиной я,
Боюсь глаза поднять,
Про самое смешное
Стараюсь вспоминать,

        Врачи чуть-чуть поахали:
        "Как? Залпом? Восемьсот?"
        От смеха ли, от страха ли
        Всего меня трясет.

Теперь я - капля в море,
Я - кадр в немом кино,
И двери - на запоре,
А все-таки смешно.

        Воспоминанья кружатся
        Как комариный рой,
        А мне смешно до ужаса,
        Но ужас мой - смешной.

Виденья все теснее,
Страшат величиной:
То - с нею я, то - с нею...
Смешно! Иначе - ной.

        Не сплю - здоровье бычее,
        Витаю там и тут,
        Смеюсь до неприличия
        И жду - сейчас войдут.

Халат закончил опись
И взвился - бел, крылат...
"Да что же вы смеетесь?" -
Спросил меня халат.

        Но ухмыляюсь грязно я
        И - с маху на кровать:
        "Природа смеха - разная,
        Мою - вам не понять.

Жизнь - алфавит, я где-то
Уже в "це", "че", "ша", "ще".
Уйду я в это лето
В малиновом плаще.

        Попридержусь рукою я
        Чуть-чуть за букву "я",
        В конце побеспокою я," -
        Сжимаю руку я.

Со мной смеются складки
В малиновом плаще.
"С покойных взятки гладки", -
Смеялся я вообще.

        Смешно мне в голом виде лить
        На голого ушат,
        А если вы обиделись,
        То я не виноват.

Палата - не помеха,
Похмелье - ерунда!
И было мне до смеха -
Везде, на все, всегда.

        Часы тихонько тикали,
        Сюсюкали: сю-сю...
        Вы - втихаря хихикали,
        А я - давно во всю.

В стае диких гусей был второй,
Он всегда вырывался вперед,
Гуси дико орали: "Встань в строй!"
И опять продолжали полет.

А однажды за Красной Горой,
Где тепло и уютно от тел,
Понял вдруг этот самый второй,
Что вторым больше быть не хотел:

                Все равно - там и тут
                Непременно убьют,
                Потому что вторых узнают.

        А кругом гоготали: "Герой!
        Всех нас выстрелы ждут вдалеке.
        Да пойми ты, что каждый второй
        Обречен в косяке!"

Бой в Крыму: все в дыму, взят и Крым.
Дробь оставшихся не достает.
Каждый первый над каждым вторым
Непременные слезы прольет.

Мечут дробью стволы, как икрой,
Поубавилось сторожевых,
Пал вожак, только каждый второй
В этом деле остался в живых.

                Это он, е-мое,
                Стал на место свое,
                Стал вперед, во главу, в острие.

        Если счетом считать - сто на сто! -
        И крои не крои - тот же крой:
        "Каждый первый" не скажет никто,
        Только - "каждый второй".

...Все мощнее машу: взмах - и крик
Начался и застыл в кадыке!
Там, внизу, всех нас - первых, вторых -
Злые псы подбирали в реке.

Может быть, оттого, пес побрал,
Я нарочно дразнил остальных
Что во "первых" я с жизнью играл,
И летать не хотел во "вторых"...

                Впрочем, я - о гусях:
                Гусь истек и иссяк -
                Тот, который сбивал весь косяк.

        И кого из себя ты не строй -
        На спасение шансы малы:
        Хоть он первый, хоть двадцать второй -
        Попадет под стволы.

1980

Однако, втягивать живот
        Полезно, только больно.
        Ну! Вот и все! Вот так-то вот!
        И этого довольно.

А ну! Сомкнуть ряды и рты!
А ну, втяните животы!
А у кого они пусты -
        Ремни к последней дырке!
Ну как такое описать
Или еще отдать в печать?
Но, даже если разорвать, -
        Осталось на копирке:

        Однако, втягивать живот
        Полезно, только больно.
        Ну! Вот и все! Вот так-то вот!
        И этого довольно.

Вообще такие времена
Не попадают в письмена,
Но в этот век печать вольна -
        Льет воду из колодца.
Товарищ мой (он чей-то зять)
Такое мог порассказать
Для дела... Жгут в печи печать,
        Но слово остается:

        Однако, втягивать живот
        Полезно, только больно.
        Ну! Вот и все! Вот так-то вот!
        И этого довольно.

1980

Мог бы быть я при теще, при тесте,
Только их и в живых уже нет.
А Париж? Что Париж! Он на месте.
Он уже восхвален и воспет.

        Он стоит, как стоял, он и будет стоять,
        Если только опять не начнут шутковать,
        Ибо шутка в себе ох как много таит.
        А пока что Париж как стоял, так стоит.

1980

Где девочки? Маруся, Рая, Роза?
Их с кондачка пришлепнула ЧеКа,
А я - живой, я - только что с Привоза,
Вот прям сейчас с воскресного толчка!

Так что, ребята! Ноты позабыты,
Зачеркнуто ли прежнее житье?
Пустились в одиссею одесситы -
В лихое путешествие свое.

А помните вы Жорика-маркера
И Толика - напарника его?
Ему хватило гонора, напора,
Но я ответил тоже делово.

Он, вроде, не признал меня, гадюка,
И с понтом взял высокий резкий тон:
"Хотите, будут речь вести за Дюка?
Но за того, который Эллингтон"...

1980

Проскакали всю страну,
Да пристали кони, буде!
Я во синем во Дону
Намочил ладони, люди.

        Кровушка спеклася
        В сапоге от ран, -
        Разрезай, Настасья,
        Да бросай в бурьян!

        Во какой вояка,
        И "Георгий" вот,
        Но опять, однако,
        Атаман зовет.

Хватит брюхо набивать!
Бают, да и сам я бачу,
Что спешит из рвани рать
Волю забирать казачью.

        Снова кровь прольется?
        Вот такая суть:
        Воли из колодца
        Им не зачерпнуть.

        Плачут бабы звонко...
        Ну! Чего ревем?!
        Волюшка, Настенка, -
        Это ты да дом.

Вновь скакали по степу,
Разом все под атаманом,
То конями на толпу,
То - веревкой, то - наганом.

        Сколь крови не льется -
        Пресный все лиман.
        Нет! Хочу с колодца,
        Слышь-ка, атаман.

        А ведерко бьется
        Вольно - вкривь и вкось...
        Хлопцы, хлопцы, хлопцы,
        Выудил, небось!

Есть у атамана зуй,
Ну а под зуем - кобыла...
Нет уж, Настенька, разуй,
Да часок чтоб тихо было.

        Где, где речь геройска
        Против басурман?
        Как тебе без войска
        Худо, атаман!

        Справная обновка,
        Век ее постыль:
        Это не винтовка,
        Это мой костыль.

1980

Под деньгами на кону -
Как взгляну - слюну сглотну! -
Жизнь моя, и не смекну.
        Для чего играю,
Просто ставить по рублю
Надоело - не люблю:
Проиграю - пропылю
        На коне по раю.

        Проскачу в канун Великого поста
        Не по вражескому - ангельскому - стану
        Пред очами удивленного Христа
                Предстану.

                Воля в глотку льется
                Сладко натощак -
                Хорошо живется
                Тому, кто весельчак,

                А веселее пьется
                На тугой карман -
                Хорошо живется
                Тому, кто атаман!

В кровь ли губы окуну
Или вдруг шагну к окну,
Из окна в асфальт нырну -
        Ангел крылья сложит,
Пожалеет на лету -
Прыг со мною в темноту,
Клумбу мягкую в цвету
        Под меня подложит...

        Проскачу в канун Великого поста
        Не по вражескому - ангельскому - стану
        Пред очами удивленного Христа
                Предстану.

                Воля в глотку льется
                Сладко натощак -
                Хорошо живется
                Тому, кто весельчак,

                А веселее пьется
                На тугой карман -
                Хорошо живется
                Тому, кто атаман!

Кубок полон, по вину
Крови пятна - ну и ну! -
Не идут они ко дну -
        Струсишь или выпьешь!
Только-только пригубил, -
Вмиг все те, кого сгубил,
Подняли, что было сил,
        Шухер или хипеш.

        Проскачу в канун Великого поста
        Не по вражескому - ангельскому - стану
        Пред очами удивленного Христа
                Предстану.

                Воля в глотку льется
                Сладко натощак -
                Хорошо живется
                Тому, кто весельчак,

                А веселее пьется
                На тугой карман -
                Хорошо живется
                Тому, кто атаман!

1980

Под деньгами на кону -
Как взгляну - слюну сглотну! -
Жизнь моя, и не смекну.
        Для чего играю,
Просто ставить по рублю
Надоело - не люблю:
Проиграю - пропылю
        На коне по раю.

        Проскачу в канун Великого поста
        Не по вражескому - ангельскому - стану
        Пред очами удивленного Христа
                Предстану.

                Воля в глотку льется
                Сладко натощак -
                Хорошо живется
                Тому, кто весельчак,

                А веселее пьется
                На тугой карман -
                Хорошо живется
                Тому, кто атаман!

В кровь ли губы окуну
Или вдруг шагну к окну,
Из окна в асфальт нырну -
        Ангел крылья сложит,
Пожалеет на лету -
Прыг со мною в темноту,
Клумбу мягкую в цвету
        Под меня подложит...

        Проскачу в канун Великого поста
        Не по вражескому - ангельскому - стану
        Пред очами удивленного Христа
                Предстану.

                Воля в глотку льется
                Сладко натощак -
                Хорошо живется
                Тому, кто весельчак,

                А веселее пьется
                На тугой карман -
                Хорошо живется
                Тому, кто атаман!

Кубок полон, по вину
Крови пятна - ну и ну! -
Не идут они ко дну -
        Струсишь или выпьешь!
Только-только пригубил, -
Вмиг все те, кого сгубил,
Подняли, что было сил,
        Шухер или хипеш.

        Проскачу в канун Великого поста
        Не по вражескому - ангельскому - стану
        Пред очами удивленного Христа
                Предстану.

                Воля в глотку льется
                Сладко натощак -
                Хорошо живется
                Тому, кто весельчак,

                А веселее пьется
                На тугой карман -
                Хорошо живется
                Тому, кто атаман!

1980

Из класса в класс мы вверх пойдем как по ступеням,
И самым главным будет здесь рабочий класс.
И первым долгом мы, естественно, отменим
Эксплуатацию учителями нас.

                Да здравствует новая школа!
        Учитель уронит, а ты подними!
                Здесь дети обоего пола
        Огромными станут людьми.

Мы строим школу, чтобы грызть науку дерзко.
Мы все разрушим изнутри и оживим,
Мы серость выбелим и выскоблим до блеска,
Все теневое мы прикроем световым.

                Так взрасти же нам школу, строитель! -
        Для душ наших детских теплицу, парник.
                Где учатся - все, где учитель
        Сам в чем-то еще ученик.

1980

С.Я.Долецкому посвящается

Поздравляю вовсю - наповал!
Без опаски и без принужденья,
Ради шутки, за счет вдохновенья
Сел писать я - перо пожевал...
Вышло так: человек Возрожденья
На Садовом кольце проживал.

        Ихним Медгосдумум
        С их доверием детским
                Знамо все, что у нас бестолково,
        Но исправлен бедлам
        Станиславом Далецким
                И больницею им. Русакова.

Интересов, приятелей круг
Так далек еще от завершенья! -
Каждый день - за прошеньем прошенье.
Утром Вы - непременный хирург -
Операции на воскрешенье
Новорожденных, с болью старух.

        Шесть часов погодя
        Вы скрипите зубами...
                Да! Доносчик сработал на славу!
        Недалецким людям
        Не сработаться с Вами,
                Что делить с ними Вам - Станиславу?

Я из Вашей души и из уст
Слышал разное, неоднократно,
С вечной присказкой: "Это понятно?!"
Мне - понятно: про косточек хруст,
И про то, "до чего аккуратно
Сбил Прокрустово ложе Прокруст".

        Как от этих детей
        Утром смерть отсекая,
                Приходилось поругивать Вам
        Взрослых разных мастей:
        "Ах, ты дрянь ты такая!
                Этим скальпелем - руки бы вам!"

Что-то я все "про ТО", да "про ТО" -
Я же должен совсем про другое, -
Вы ведь ляпнете вдруг: "Пудру Гойя
Никогда не снимал. А пальто
В Вашем фильме не то, А нагое
Мне приятней на ощупь, а что?!"

        Вам не столько годков, -
        Вы уж мне не вертите!
                Бог с ней, с жизнею, старой каргой!
        Видел сон я - во сне
        Вам дала Нефертити...
                Так старейте назад, дорогой!

10 ноября 1979