Блог

Я думал: это все без сожаленья,
        Уйду - невеждой!
Мою богиню, сон мой и спасенье
        Я жду с надеждой!

Я думал: эти траурные руки
        Уйдут в забвенье.
Предполагал, что эти все докуки -
        Без вдохновенья.

Я думал: эти слезы мало стоят
        Сейчас - в запарке...
Но понял я - тигрица это стонет,
        Как в зоопарке.

1969

Грезится мне наяву или в бреде,
        Как корабли уплывают!
Только своих я не вижу на рейде -
        Или они забывают?
Или уходят они в эти страны
        Лишь для того, чтобы смыться,
И возвращаются в Наши Романы,
        Чтоб на секунду забыться.
Чтобы сойти в той закованной спальне -
        Слушать ветра в перелесье,
Чтобы похерить весь рейс этот дальний -
        Вновь оказаться в Одессе.
Слушайте, вы! Ну кого же мы судим
        И для чего так поемся?
Знаете вы? Эти грустные люди
        Сдохнут - и мы испечемся!

1969

Как счастье зыбко!..
        Опять ошибка:
        Его улыбка,
        Потом - бокал на стол, -
        В нем откровенно
        Погасла пена;
        А он надменно
        Простился и ушел.

        Хрустальным звоном
        Бокалы стонут.
        Судьба с поклоном
        Проходит стороной.
        Грустно
                вино мерцало,
        Пусто
                на сердце стало,
        Скрипки смеялись надо мной...

Впервые это со мной:
В игре азартной судьбой,
Казалось, счастье выпало и мне -
На миг
        пригрезился он,
Проник
        волшебником в сон, -
И вспыхнул яркий свет в моем окне.

        Но счастье зыбко -
        Опять ошибка!
        Его улыбка,
        Потом - бокал на стол, -
        В бокале, тленна,
        Погасла пена;
        А он надменно
        Простился - и ушел.

        Хрустальным звоном
        Бокалы стонут.
        Бесцеремонно он
        Прервал мой сон.
                Вино мерцало...
                А я рыдала.
        Скрипки рыдали в унисон.

1969

Бросьте скуку, как корку арбузную,
Небо ясное, легкие сны.
Парень лошадь имел и судьбу свою -
Интересную - до войны.

        Да, на войне как на войне,
        А до войны как до войны, -
        Везде, по всей вселенной.
        Он лихо ездил на коне
        В конце весны, в конце весны -
        Последней, довоенной.

Но туманы уже по росе плелись,
Град прошел по полям и мечтам, -
Для того чтобы тучи рассеялись,
Парень нужен именно там.

        Там - на войне как на войне,
        А до войны как до войны, -
        Везде, по всей вселенной.
        Он лихо ездил на коне
        В конце весны, в конце весны -
        Последней, довоенной.

1969

Анатолию Гарагуле

Был шторм - канаты рвали кожу с рук,
И якорная цепь визжала чертом,
Пел ветер песню грубую, - и вдруг
Раздался голос: "Человек за бортом!"

         И сразу - "Полный назад! Стоп машина!
         На воду шлюпки, помочь -
         Вытащить сукина сына
         Или, там, сукину дочь!"

Я пожалел, что обречен шагать
По суше, - значит, мне не ждать подмоги -
Никто меня не бросится спасать
И не объявит шлюпочной тревоги.

         А скажут: "Полный вперед! Ветер в спину!
         Будем в порту по часам.
         Так ему, сукину сыну, -
         Пусть выбирается сам!"

И мой корабль от меня уйдет -
На нем, должно быть, люди выше сортом.
Впередсмотрящий смотрит лишь вперед -
Не видит он, что человек за бортом.

        Я вижу - мимо суда проплывают,
         Ждет их приветливый порт, -
         Мало ли кто выпадает
         С главной дороги за борт!

Пусть в море меня вынесет, а там -
Шторм девять баллов новыми деньгами, -
За мною спустит шлюпку капитан -
И обрету я почву под ногами.

         Они зацепят меня за одежду, -
         Значит, падать одетому - плюс, -
         В шлюпочный борт, как в надежду,
         Мертвою хваткой вцеплюсь.

Я на борту, курс прежний, прежний путь -
Мне тянут руки, души, папиросы, -
И я уверен: если что-нибудь -
Мне бросят круг спасательный матросы.

         Правда, с качкой у них перебои там,
         В штормы от вахт не вздохнуть, -
         Но человеку за бортом
         Здесь не дадут утонуть!

1969

Посмотришь - сразу скажешь: "Это кит,
А вот - дельфин, любитель игр и танцев"...
Лицо же человека состоит
Из глаз и незначительных нюансов.

        Там - ухо, рот и нос,
                Вид и цвет волос,
                Челюсть - чо в ней: сила или тупость?
                Да! Еще вот лоб,
                Чтоб понять без проб:
                Этот лоб с намеком на преступность.

В чужой беде нам разбираться лень -
Дельфин зарезан и киту не сладко.
Не верь, что кто-то там на вид - тюлень,
Взгляни в глаза - в них, может быть, касатка!

        Вот - череп на износ:
                Нет на нем волос,
                Правда, он медлителен, как филин,
                А лицо его -
                Уши с головой,
                С небольшим количеством извилин.

Сегодня оглянулся я назад,
Труба калейдоскопа завертелась,
И вспомнил все глаза и каждый взгляд,
И мне пожить вторично захотелось.

        И... видел я носы,
                Бритых и усы,
                Щеки, губы, шеи - все, как надо,
                Неба, языки,
                Зубы, как клыки,
                И ни одного прямого взгляда.

Не относя сюда своих друзей,
Своих любимых не подозревая,
Привязанности все я сдам в музей -
Так будет, если вывезет кривая.

        Пусть врет экскурсовод:
                "Благородный рот,
                Волевой квадратный подбородок..."
                Это все не жизнь,
                Это - муляжи,
                Вплоть до носовых перегородок.

Пусть переводит импозантный гид
Про типы древних римлян и германцев -
Не знает гид: лицо-то состоит
Из глаз и незначительных нюансов.

1969

Маринка! Слушай, милая Маринка!
Кровиночка моя и половинка!
Ведь если разорвать, то - рубль за сто! -
Вторая будет совершать не то.

Маринка, слушай, милая Маринка,
Прекрасная, как детская картинка,
Ну кто сейчас ответит - что есть то?
Ты, только ты, ты можешь - и никто.

Маринка! Слушай! Милая Маринка,
Далекая, как в сказке Метерлинка,
Ты птица моя синяя вдали.
Вот только жаль, ее в раю нашли.

Маринка, слушай, милая Маринка,
Загадочная, как жилище инка.
Идем со мной! Куда-нибудь идем!
Мне все равно куда, но мы найдем!

Поэт - а слово долго не стареет -
Сказал: "Россия, Лета, Лорелея..."
Россия - ты, и Лета, где мечты.
Но Лорелея - нет! Ты - это ты.

1969

Парад-alle, не видно кресел, мест.
Оркестр шпарил марш, и вдруг, весь в черном,
Эффектно появился шпрехшталмейстер
И крикнул о сегодняшнем коверном.

Вот на манеже мощный черный слон,
Он показал им свой нерусский норов.
Я раньше был уверен, будто он -
Главою у зверей и у жонглеров.

Я был не прав - с ним шел холуй с кнутом,
Кормил его, ласкал, лез целоваться
И на ухо шептал ему, о чем?
В слоне я сразу начал сомневаться.

Потом слон сделал что-то вроде па
С презреньем, и уведен был куда-то...
И всякая полезла шантрапа
В лице людей, певиц и акробатов.

Вот выскочили трое молодцов,
Одновременно всех подвергли мукам,
Но вышел мужичок - из наглецов -
И их убрал со сцены ловким трюком.

Потом, когда там кто-то выжимал
Людей ногами, грудью и руками, -
Тот мужичок весь цирк увеселял
Какой-то непонятностью с шарами.

Он все за что-то брался, что-то клал,
Хватал за все, я понял: вот работа!
Весь трюк был в том, что он не то хватал -
Наверное, высмеивал кого-то.

Убрав его - он был навеселе -
Арену занял сонм эквилибристов.
Ну все, пора кончать парад-алле
Коверных! Дайте туш, даешь артистов!

1969

Пословица звучит витиевато:
Не восхищайся прошлогодним небом, -
Не возвращайся - где был рай когда-то,
И брось дурить - иди туда, где не был!

         Там что творит одна природа с нами!
         Туда добраться трудно и молве.
         Там каждый встречный - что ему цунами! -
         Со штормами в душе и в голове!

Покой здесь, правда, ни за что не купишь -
Но ты вернешься, говорят ребята,
Наперекор пословице поступишь -
Придешь туда, где встретил их когда-то!

         Здесь что творит одна природа с нами!
         Сюда добраться трудно и молве.
         Здесь иногда рождаются цунами
         И рушат все в душе и в голове!

На море штиль, но в мире нет покоя -
Локатор ищет цель за облаками.
Тревога - если что-нибудь такое -
Или сигнал: внимание - цунами!

         Я нынче поднимаю тост с друзьями!
         Цунами - равнодушная волна.
         Бывают беды пострашней цунами
         И - радости сильнее, чем она!

1969

Ну, вот исчезла дрожь в руках,
         Теперь - наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх
         Навек, навек, -
Для остановки нет причин -
         Иду, скользя...
И в мире нет таких вершин,
         Что взять нельзя!

Среди нехоженных путей
         Один - пусть мой,
Среди невзятых рубежей
         Один - за мной!
А имена тех, кто здесь лег,
         Снега таят...
Среди непройденных дорог
         Одна - моя!

Здесь голубым сияньем льдов
         Весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
         Гранит хранит...
И я гляжу в свою мечту
         Поверх голов
И свято верю в чистоту
         Снегов и слов!

И пусть пройдет немалый срок -
         Мне не забыть,
Как здесь сомнения я смог
         В себе убить,
В тот день шептала мне вода:
         Удач - всегда!..
А день... какой был день тогда?
         Ах да - среда!..

1969