Блог

У профессиональных игроков
Любая масть ложится перед червой.
Так век двадцатый - лучший из веков -
Как шлюха упадет под двадцать первый.

Я думаю, ученые наврали,
Прокол у них в теории, порез:
Развитие идет не по спирали,
А вкривь и вкось, вразнос, наперерез.

1976

Растревожили в логове старое зло,
Близоруко взглянуло оно на восток.
Вот поднялся шатун и пошел тяжело -
Как положено зверю - свиреп и жесток.

        Так подняли вас в новый крестовый поход,
        И крестов намалевано вдоволь.
        Что вам надо в стране, где никто вас не ждет,
        Что ответите будущим вдовам?

                Так послушай, солдат! Не ходи убивать -
                Будешь кровью богат, будешь локти кусать!
                За развалины школ, за сиротский приют
                Вам осиновый кол меж лопаток вобьют.

        Будет в школах пять лет недобор, старина, -
        Ты отсутствовал долго, прибавил смертей,
        А твоя, в те года молодая, жена
                Не рожала детей.

Неизвестно, получишь ли рыцарский крест,
Но другой - на могилу под Волгой - готов.
Бог не выдаст? Свинья же, быть может, не съест, -
Раз крестовый поход - значит, много крестов.

        Только ваши - подобье раздвоенных жал,
        Все вранье - вы пришли без эмоций!
        Гроб Господен не здесь - он лежит, где лежал,
        И креста на вас нет, крестоносцы.

                Но, хотя миновало немало веков,
                Видно, не убывало у вас дураков!
                Вас прогонят, пленят, ну а если убьют -
                Неуютным, солдат, будет вечный приют.

        Будет в школах пять лет недобор, старина, -
        Ты отсутствовал долго, прибавил смертей,
        А твоя, в те года молодая, жена
                Не рожала детей.

Зря колосья и травы вы топчите тут,
Скоро кто-то из вас станет чахлым кустом,
Ваши сбитые наспех кресты прорастут
И настанет покой, только слишком потом.

        Вы ушли от друзей, от семей, от невест -
        Не за пищей птенцам желторотым.
        И не нужен железный оплавленный крест
        Будет будущим вашим сиротам.

                Возвращайся назад, чей-то сын и отец!
                Убиенный солдат - это только мертвец.
                Если выживешь - тысячам свежих могил
                Как потом объяснишь, для чего приходил?

        Будет в школах пять лет недобор, старина, -
        Ты отсутствовал долго, прибавил смертей,
        А твоя, в те года молодая, жена
                Не рожала детей.

1976

Позвольте, значит, доложить,
                господин генерал:
Тот, кто должен был нас кормить -
                сукин сын, черт побрал!

Потери наши велики,
                господин генерал,
Казармы наши далеки,
                господин генерал.

Солдаты - мамины сынки,
                их на штурм не поднять.
Так что, выходит не с руки -
                отступать-наступать.

{1976}

Заказана погода нам Удачею самой,
Довольно футов нам под киль обещано,
И небо поделилось с океаном синевой -
Две синевы у горизонта скрещены.

Не правда ли, морской хмельной невиданный простор
Сродни горам в безумье, буйстве, кротости:
Седые гривы волн чисты, как снег на пиках гор,
И впадины меж ними - словно пропасти!

        Служение стихиям не терпит суеты,
        К двум полюсам ведет меридиан.
        Благословенны вечные хребты,
        Благословен Великий океан.

Нам сам Великий случай - брат, Везение - сестра,
Хотя - на всякий случай - мы встревожены.
На суше пожелали нам ни пуха ни пера,
Созвездья к нам прекрасно расположены.

Мы все - впередсмотрящие, все начали с азов,
И если у кого-то невезение -
Меняем курс, идем на SOS, как там, в горах, - на зов,
На помощь, прерывая восхождение.

        Служение стихиям не терпит суеты,
        К двум полюсам ведет меридиан.
        Благословенны вечные хребты,
        Благословен Великий океан.

Потери подсчитаем мы, когда пройдет гроза, -
Не сединой, а солью убеленные, -
Скупая океанская огромная слеза
Умоет наши лица просветленные...

Взята вершина - клотики вонзились в небеса!
С небес на землю - только на мгновение:
Едва закончив рейс, мы поднимаем паруса -
И снова начинаем восхождение.

        Служение стихиям не терпит суеты,
        К двум полюсам ведет меридиан.
        Благословенны вечные хребты,
        Благословен Великий океан.

1976

Мы говорим не "штормы", а "шторма" -
Слова выходят коротки и смачны:
"Ветра" - не "ветры" - сводят нас с ума,
Из палуб выкорчевывая мачты.

Мы на приметы наложили вето -
Мы чтим чутье компасов и носов.
Упругие тугие мышцы ветра
Натягивают кожу парусов.

На чаше звездных - подлинных - Весов
Седой Нептун судьбу решает нашу,
И стая псов, голодных Гончих псов,
Надсадно воя, гонит нас на Чашу.

Мы - призрак легендарного корвета,
Качаемся в созвездии Весов.
И словно заострились струи ветра -
И вспарывают кожу парусов.

По курсу - тень другого корабля,
Он шел - и в штормы хода не снижая.
Глядите - вон болтается петля
На рее, по повешенным скучая!

С ним Провиденье поступило круто:
Лишь вечный штиль - и прерван ход часов, -
Попутный ветер словно бес попутал -
Он больше не находит парусов.

Нам кажется, мы слышим чей-то зов -
Таинственные четкие сигналы...
Не жажда славы, гонок и призов
Бросает нас на гребни и на скалы.

Изведать то, чего не ведал сроду, -
Глазами, ртом и кожей пить простор!..
Кто в океане видит только воду -
Тот на земле не замечает гор.

Пой, ураган, нам злые песни в уши,
Под череп проникай и в мысли лезь,
Лей звездный дождь, вселяя в наши души
Землей и морем вечную болезнь!

1976

Мореплаватель-одиночка




Вот послал господь родителям сыночка:
Люльку в лодку переделать велел, -
Мореплаватель родился одиночка -
Сам укачивал себя, сам болел...

        Не по году он мужал - по денечку,
        И уже из колыбели дерзал:
        К мореплаванью годился в одиночку,
        Из пеленок паруса вырезал.

...Прямо по носу - глядите! - то ли бочка,
То ли яхта, то ли плот, то ли - нет:
Мореплаватель, простите, одиночка
Посылает вам мудреный привет!

        Ой, ребята, не к добру проволочка!
        Сплюньте трижды все, кто на корабле:
        Мореплаватель на море одиночка -
        Вроде черного кота на земле!

"Вы откуда - отвечайте нам, и точка, -
Не могли же вы свалиться с небес?!
Мы читали, что какой-то одиночка
В треугольнике Бермудском исчез..."

        "Это утка, это бред - все до строчки! -
        И простите, если резок и груб, -
        Я там плавал, извините, в одиночку:
        Он совсем не треугольник, а - куб!

Были бедствия - посуда на кусочки!
Била Бетси - ураган - все подряд, -
Мореплаватели нынче - одиночки -
Из летающих тарелок едят!.."

        Вот добавил он в планктон кипяточку...
        Как орудует: хоть мал, да удал!
        Глядь - и ест деликатесы в одиночку, -
        А из нас - таких никто не едал.

И поведал он, что пьет он по глоточку,
Чтоб ни капли не пропасть в бороде, -
Мореплаватель, простите, в одиночку
Философию развел на воде.

        "Не искусственную ли оболочку
        Вы вокруг себя, мой друг, возвели?
        Мореплаванью, простите, в одиночку
        Наше общество предпочли?"

Он ответил: "Вы попали прямо в точку!
Жаль, на суше не пожать вам руки:
В море плавая подолгу в одиночку,
Я по вас затосковал, моряки!"

        Мы, услыша что-нибудь, сразу - в строчку,
        Мы, завидя что-нибудь, - в негатив!
        Мореплавателя сняли, одиночку,
        В фотографию его превратив.

Ах, побольше б нам немного юморочку! -
Поскучнели, отрешась от земли, -
Мореплавателя - брата - одиночку
Мы хотя бы как смогли развлекли!

        Так поменьше им преград и отсрочек,
        И задорин на пути, и сучков!
        Жаль, что редко их встретишь - одиночек, -
        Славных малых и таких чудаков!

1976

Вы в огне да и в море вовеки не сыщете брода, -
Вы не ждали его - не за легкой добычей пошли.
Провожая закат, мы живем ожиданьем восхода
И, влюбленные в море, живем ожиданьем земли.

Помнишь детские сны о походах Великой Армады,
Абордажи, бои, паруса - и под ложечкой ком?..
Все сбылось: "Становись! Становись!" - раздаются команды, -
Это требует море - скорей становись моряком!

Наверху, впереди - злее ветры, багровее зори, -
Правда, сверху видней, впереди же - исход и земля.
Вы матросские робы, кровавые ваши мозоли
Не забудьте, ребята, когда-то надев кителя!

По сигналу "Пошел!" оживают продрогшие реи,
Горизонт опрокинулся, мачты упали ничком.
Становись, становись, становись человеком скорее! -
Это значит на море - скорей становись моряком!

Поднимаемся в небо по вантам, как будто по вехам, -
Там и ветер живой - он кричит, а не шепчет тайком:
Становись, становись, становись, становись человеком! -
Это значит на море - скорей становись моряком!

Чтоб отсутствием долгим вас близкие не попрекали,
Не грубейте душой и не будьте покорны судьбе, -
Оставайтесь, ребята, людьми, становясь моряками;
Становясь капитаном - храните матроса в себе!

1976

Не хватайтесь за чужие талии,
        Вырвавшись из рук своих подруг!
        Вспомните, как к берегам Австралии
        Подплывал покойный ныне Кук,

        Как, в кружок усевшись под азали,
        Поедом - с восхода до зари -
        Ели в этой солнечной Австралии
        Друга дружку злые дикари.

Но почему аборигены съели Кука?
За что - неясно, молчит наука.
Мне представляется совсем простая штука:
Хотели кушать - и съели Кука!

Есть вариант, что ихний вождь - Большая Бука -
Сказал, что - очень вкусный кок на судне Кука...
Ошибка вышла - вот о чем молчит наука:
Хотели - кока, а съели - Кука!

И вовсе не было подвоха или трюка -
Вошли без стука, почти без звука, -
Пустили в действие дубинку из бамбука -
Тюк! прямо в темя - и нету Кука!

Но есть, однако же, еще предположенье,
Что Кука съели из большого уваженья, -
Что всех науськивал колдун - хитрец и злюка:
"Ату, ребята, хватайте Кука!

Кто уплетет его без соли и без лука,
Тот сильным, смелым, добрым будет - вроде Кука!"
Кому-то под руку попался каменюка -
Метнул, гадюка, - и нету Кука!

А дикари теперь заламывают руки,
Ломают копья, ломают луки,
Сожгли и бросили дубинки из бамбука -
Переживают, что съели Кука!

1971, 1972, 1973, 1976, ред. 1978

Этот день будет первым всегда и везде -
Пробил час, долгожданный серебряный час:
Мы ушли по весенней высокой воде,
Обещанием помнить и ждать заручась.

По горячим следам мореходов живых и экранных,
Что пробили нам курс через рифы, туманы и льды,
Мы под парусом белым идем с океаном на равных
Лишь в упряжке ветров, не терзая винтами воды.

        Впереди - чудеса неземные!
        А земле, чтобы ждать веселей,
        Будем вечно мы слать позывные -
        Эту вечную дань кораблей.

Говорят, будто парусам реквием спет,
Черный бриг за пиратство в музей заточен,
Бросил якорь в историю стройный корвет,
Многотрубные увальни вышли в почет.

Но весь род моряков - сколько есть - до седьмого колена
Будет помнить о тех, кто ходил на накале страстей.
И текла за кормой добела раскаленная пена,
И щадила судьба непутевых своих сыновей.

        Впереди - чудеса неземные!
        А земле, чтобы ждать веселей,
        Будем честно мы слать позывные -
        Эту вечную дань кораблей.

Материк безымянный не встретим вдали,
Островам не присвоим названьев своих -
Все открытые земли давно нарекли
Именами великих людей и святых.

Расхватали открытья - мы ложных иллюзий не строим, -
Но стекает вода с якорей, как живая вода.
Повезет - и тогда мы в себе эти земли откроем, -
И на берег сойдем - и останемся там навсегда.

        Не смыкайте же век, рулевые, -
        Вдруг расщедрится серая мгла -
        На "Летучем Голландце" впервые
        Запалят ради нас факела!

        Впереди - чудеса неземные!
        А земле, чтобы ждать веселей,
        Будем честно мы слать позывные -
        Эту вечную дань кораблей!

1976

Куда ни втисну душу я, куда себя ни дену,
За мною пес - Судьба моя, беспомощна, больна, -
Я гнал ее каменьями, но жмется пес к колену -
Глядит, глаза навыкате, и с языка - слюна.

        Морока мне с нею -
        Я оком грустнею,
        Я ликом тускнею
        И чревом урчу,
        Нутром коченею,
        А горлом немею, -
        И жить не умею,
        И петь не хочу!

        Должно быть, старею, -
        Пойду к палачу...
        Пусть вздернет на рею,
        А я заплачу.

Я зарекался столько раз, что на Судьбу я плюну,
Но жаль ее, голодную, - ласкается, дрожит, -
Я стал тогда из жалости подкармливать Фортуну -
Она, когда насытится, всегда подолгу спит.

        Тогда я гуляю,
        Петляю, вихляю,
        И ваньку валяю
        И небо копчу.
        Но пса охраняю,
        Сам вою, сам лаю -
        О чем пожелаю,
        Когда захочу.

        Нет, не постарею -
        Пойду к палачу, -
        Пусть вздернет скорее,
        А я приплачу.

Бывают дни, когда я голову в такое пекло всуну,
Что и судьба попятится, испуганна, бледна, -
Я как-то влил стакан вина для храбрости в Фортуну -
С тех пор ни дня без стакана, еще ворчит она:

        Закуски - ни корки!
        Мол, я бы в Нью-Йорке
        Ходила бы в норке,
        Носила б парчу!..
        Я ноги - в опорки,
        Судьбу - на закорки, -
        И в гору и с горки
        Пьянчугу влачу.

        Когда постарею,
        Пойду к палачу, -
        Пусть вздернет на рею,
        А я заплачу.

Однажды пере-перелил Судьбе я ненароком -
Пошла, родимая, вразнос и изменила лик, -
Хамила, безобразила и обернулась Роком, -
И, сзади прыгнув на меня, схватила за кадык.

        Мне тяжко под нею,
        Гляди - я синею,
        Уже сатанею,
        Кричу на бегу:
        "Не надо за шею!
        Не надо за шею!
        Не над за шею, -
        Я петь не смогу!"

        Судьбу, коль сумею,
        Снесу к палачу -
        Пусть вздернет на рею,
        А я заплачу!

1976