Блог

Дважды Герою
                        Советского Союза
                        Николаю Скоморохову
                        и его погибшему другу

Всю войну под завязку
                я все к дому тянулся,
И хотя горячился -
                воевал делово, -
Ну а он торопился,
                как-то раз не пригнулся -
И в войне взад-вперед обернулся
                за два года - всего ничего.

        Не слыхать его пульса
        С сорок третьей весны, -
        Ну а я окунулся
        В довоенные сны.

        И гляжу я дурея,
        И дышу тяжело:
        Он был лучше, добрее,
        Добрее, добрее, -
        Ну а мне - повезло.

Я за пазухой не жил,
                не пил с господом чая,
Я ни в тыл не просился,
                ни судьбе под подол, -
Но мне женщины молча
                намекали, встречая:
Если б ты там навеки остался -
                может, мой бы обратно пришел?!

        Для меня - не загадка
        Их печальный вопрос, -
        Мне ведь тоже несладко,
        Что у них не сбылось.

        Мне ответ подвернулся:
        "Извините, что цел!
        Я случайно вернулся,
        вернулся, вернулся, -
        Ну а ваш - не сумел".

Он кричал напоследок,
                в самолете сгорая:
"Ты живи! Ты дотянешь!" -
                доносилось сквозь гул.
Мы летали под богом
                возле самого рая, -
Он поднялся чуть выше и сел там,
                ну а я - до земли дотянул.

        Встретил летчика сухо
        Райский аэродром.
        Он садился на брюхо,
        Но не ползал на нем.

        Он уснул - не проснулся,
        Он запел - не допел.
        Так что я вот вернулся,
        Глядите - вернулся, -
        Ну а он - не успел.

Я кругом и навечно
                виноват перед теми,
С кем сегодня встречаться
                я почел бы за честь, -
Но хотя мы живыми
                до конца долетели -
Жжет нас память и мучает совесть,
                у кого, у кого она есть.

        Кто-то скупо и четко
        Отсчитал нам часы
        Нашей жизни короткой,
        Как бетон полосы, -

        И на ней - кто разбился,
        Кто взлетел навсегда...
        Ну а я приземлился,
        А я приземлился, -
        Вот какая беда...

1975

Что брюхо-то поджалось-то, -
Нутро почти видно?
Ты нарисуй, пожалуйста,
Что прочим не дано.

Пусть вертит нам судья вола
Логично, делово:
Де, пьянь - она от Дьявола,
А трезвь - от Самого.

Начнет похмельный тиф трясти -
Претерпим муки те!
Равны же во Антихристе,
Мы, братья во Христе...

1975

Я юркнул с головой под покрывало,
И стал смотреть невероятный сон:
Во сне статуя Мухиной сбежала,
Причем - чур-чур! - колхозница сначала,
Уперся он, она, крича, серчала,
Серпом ему - и покорился он.

        Хвать-похвать, глядь-поглядь -
        Больше некому стоять,
        Больше некому приезжать,
        Восхищаться и ослеплять.

Слетелись голубочки - гули-гули!
Какие к черту гули, хоть кричи!
Надули голубочков, обманули,
Скользили да плясали люли, люли,
И на тебе - в убежище нырнули,
Солисты, гастролеры, первачи.

Теперь уж им на голову чего-то
Не уронить, ничем не увенчать,
Ищи-свищи теперь и Дон-Кихота
В каких-то Минессота{х} и Дакота{х}.
Вот сновиденье в духе Вальтер Скотта.
Качать меня, лишать меня, молчать!

1975

Я был завсегдатаем всех пивных,
Меня не приглашали на банкеты:
Я там горчицу вмазывал в паркеты,
Гасил окурки в рыбных заливных
И слезы лил в пожарские котлеты.

Я не был тверд, но не был мягкотел,
Семья прожить хотела без урода,
В ней все - кто от сохи, кто из народа.
И покатился {я} и полетел
По жизни - от привода до привода.

А в общем - что? Иду - нормальный ход,
Ногам легко, свободен путь и руки.
Типичный люмпен - если по науке,
А по уму - обычный обормот,
Нигде никем не взятый на поруки.

Недавно опочили старики -
Большевики с двенадцатого года.
Уж так подтасовалася колода:
Они - во гроб, я - в черны пиджаки,
Как выходец из нашего народа.

У нас отцы - кто дуб, кто вяз, кто кедр,
Охотно мы вставляем их в анкетки,
И много нас, и хватки мы, и метки,
Мы бдим, едим, восшедшие из недр,
Предельно сокращая пятилетки.

Я мажу джем на черную икру,
Маячат мне и близости и дали, -
На жиже, не на гуще мне гадали.
Я из народа вышел поутру,
И не вернусь, хоть мне и предлагали.

Конечно, я немного прозевал,
Но где ты, где, учитель мой зануда?
Не отличу катуда от ануда!
Зря вызывал меня ты на завал -
Глядишь теперь откуда-то оттуда.

1975

Муру на блюде доедаю подчистую.
Глядите, люди, как я смело протестую!
Хоть я икаю, но твердею как Спаситель,
И попадаю за идею в вытрезвитель.

        Вот заиграла музыка для всех,
        И стар и млад, приученный к порядку -
        Всеобщую танцует физзарядку,
        Но я - рублю сплеча, как дровосек:
        Играют танго - я иду вприсядку.

        Объявлен рыбный день - о чем грустим?
        Хек с маслом в глотку - и молчим как рыбы.
        Повеселей: хек семге - побратим.
        Наступит птичий день - мы полетим,
        А упадем - так спирту на ушибы.

1975

И. Бортнику

Ах, милый Ваня! Я гуляю по Парижу -
И то, что слышу, и то, что вижу, -
Пишу в блокнотик, впечатлениям вдогонку:
Когда состарюсь - издам книжонку.

        Про то, что, Ваня, мы с тобой в Париже
        Нужны - как в бане пассатижи.

Все эмигранты тут второго поколенья -
От них сплошные недоразуменья:
Они все путают - и имя, и названья, -
И ты бы, Ваня, у них выл - "Ванья".

        А в общем, Ваня, мы с тобой в Париже
        Нужны - как в русской бане лыжи!

Я сам завел с француженкою шашни,
Мои друзья теперь - и Пьер, и Жан.
Уже плевал я с Эйфелевой башни
На головы беспечных парижан!

Проникновенье наше по планете
Особенно заметно вдалеке:
В общественном парижском туалете
Есть надписи на русском языке!

1975, 1978

Препинаний и букв чародей,
Лиходей непечатного слова
Трал украл для волшебного лова
Рифм и наоборотных идей.

        Мы, неуклюжие, мы, горемычные,
        Идем и падаем по всей России...
        Придут другие, еще лиричнее,
        Но это будут - не мы - другие.

Автогонщик, бурлак и ковбой,
Презирающий гладь плоскогорий,
В мир реальнейших фантасмагорий
Первым в связке ведешь за собой!

        Стонешь ты эти горькие, личные,
        В мире лучшие строки! Какие?
        Придут другие, еще лиричнее,
        Но это будут - не мы - другие.

        Пришли дотошные "немыдругие",
        Они - хорошие, стихи - плохие.

1975

Вы были у Беллы?
        Мы были у Беллы -
        Убили у Беллы
        День белый, день целый,
        И пели мы Белле,
        Молчали мы Белле,
        Уйти не хотели
        Как утром с постели.

И если вы слишком душой огрубели -
Идите смягчиться не к водке, а к Белле.
И ели вам что-то под горло подкатит -
У Беллы и боли и нежности хватит.

1975

Не могу ни выпить, ни забыться.
Стих пришел - и замысел высок.
Не мешайте, дайте углубиться!
Дайте отрешиться на часок.

1975

Мне бы те годочки миновать,
А отшибли почки - наплевать!
Знаю, что досрочки не видать,
Только бы не стали добавлять.

1975